ФБ-шное

[marion-l]

Наши мини

01.08.2012 в 07:30

Пишет  fandom Silmarillion 2012:

fandom Silmarillion 2012. Level 2 - quest 3: мини от G до PG-13. Часть 1.

1.Название: И в бездну падает звезда...
Автор:  fandom Silmarillion 2012
Бета:  fandom Silmarillion 2012
Размер: мини (2128 слов)
Пейринг/Персонажи: НМП из аданов/НЖП из эльфов
Категория: гет
Жанр: ангст, death-fic
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Они встретились случайно после падения Хитлума: воин-человек и эльфийская девушка. Не любовь, но месть объединила их. Но дружба так легко может перерасти в нечто большее, особенно, когда смерть так близко...
Примечание: Выполнение заявки про "локального Берена" из Хитлума. О дочери Фингона по имени Эрнис есть упоминание в черновиках Дж.Р.Р.Толкина.
Форма для голосования: #. fandom Silmarillion 2012 - мини "И в бездну падает звезда..."

В год Нирнаэт Арадану исполнилось четырнадцать…
Он был сыном Элладана с озера Риан, дальнего родича Хадорингов. И отец его, и дед, и прадед – все служили в Барад-Эйтель.
Арадан тоже надеялся в один прекрасный день войти в кованые ворота знаменитой крепости. Добиться этого было непросто: в гарнизон отбирали не по заслугам предков, а по личным качествам. Он уже умел владеть мечом, стрелять из лука, владел синдарином и начатками квэнья. Испытывать новичков, по слухам, должен был сам король Фингон - Арадан видел его один-единственный раз, когда Отважный посетил дом Хурина в Дор-Ломине. Отец Арадана был в королевском эскорте и дал сыну возможность поглядеть на правителя-эльда вблизи.
Потом вдруг все закончилось…

Когда Арадану исполнилось семнадцать, у него уже не было ни отца, геройски павшего в битве близ своего короля, ни матери, умершей от горя, ни сестры, силой взятой в жены смуглокожим вастаком.
Дома близ озера Риан тоже не было – Арадан, вернувшись с дальней охоты, которой и добывал ныне пропитание, узнал от заплаканной соседки, что сестра, не желая быть рабой прислужника Моргота, кинулась в озеро, и тела ее так и не нашли. Окрестных хуторян вастак, занявший дом Арадана, объявил своими рабами и не столько говорил с ними, сколько щелкал плетью. Ходил он в сопровождении вооруженной охраны, и соседка настоятельно советовала юноше уходить из этих мест куда подальше.
На вторую ночь после этого разговора родительский дом Арадана запылал, подожженный с четырех сторон. В тех, кто пробовал выбраться через чердак, либо в окна, из темноты летели стрелы. Двери Арадан надежно подпер большим колом.
Рассчитавшись, таким образом, с погубителем сестры, Арадан ушел вглубь Дор Ломина. Лесов и гор, чтобы скрыть одинокого мстителя, в Хитлуме было достаточно.
Так он провел более десяти лет. Зимовать уходил в Невраст – в этот пустынный болотистый край побаивались соваться даже орки. Несколько раз встречал подобных себе одиночек, а то и целые отряды мстителей. Многие cano звали его остаться, но Арадан привык уже быть самому себе командиром, а потому вежливо отказывался и уходил.
Один раз он чуть было не соблазнился пристать к отряду, которым командовал высокий неразговорчивый нолдо, который, по слухам, чудом выжил в Нирнаэт и сумел выбраться из Анфауглит. Лицо эльфа было страшно изуродовано шрамами, и Арадан вполне мог поверить, что орки его приняли за мертвого. Эльда сам попросил адана остаться, вспомнил его отца – и Арадан расчувствовался. Но все же ушел, может и напрасно.
Ушел он потому, что не видел в своем существовании смысла. Это эльдар могут хранить надежду даже в ангбандском плену, да и то не все, а на что надеяться ему, Арадану? Нет, можно было, конечно, уйти на юг, добраться до вольных земель, найти себе девушку, завести семью… А лет через тридцать морготова тень доползет и до тех краев, и он, тогда уже немолодой человек, потеряет все и всех, и хорошо еще, если падет на пороге родного дома, а то может, придется дохаживать век в ангбандском железе. Видел Арадан беглецов с северных копей, и эльдар, и аданов – рассказывали они страшные вещи, и сами были похожи на смертные тени.
А потому Арадан решил геройски погибнуть на родной земле, совершив перед этим какой-нибудь великий подвиг. Чтобы не стыдно было на путях Эру встретить родных и близких.
Пока возможности сотворить что-либо великое не было, он промышлял по мелочи: то подстрелит гонца-орка, который тащит вождю вастаков послание с указаниями от Самого, то заявится ночью к очередному обидчику хуторян, и не спасет того от смерти ни охрана, ни лютые натасканные псы, то перестреляет орков, охранявших обоз с награбленным добром, а возчикам велит разобрать добро и съестное и возвращаться по домам…
Одним словом, много крови попортил Арадан новым хозяевам Хитлума. Лорган, вастакский вождь, которому от Морготовой щедрости досталась большая часть земель Дор-Ломина, даже награду назначил за голову стрелка-одиночки. Лорган назначал награду не за одного Арадана – рассказывали добрые люди, что вастак разыскивает юношу по имени Туор, своего беглого раба. Туор тот будто бы совсем еще мальчишка, а уже столько сумел натворить, что Лорган при одном звуке его имени менялся в лице.
Говорили еще, что будто родился этот Туор в год Нирнаэт, после гибели отца своего. Прослышав это, Арадан вздохнул грустно – неужто уже девятнадцать лет минуло с того страшного года… Вот и молодняк подрастает и становится на тропу мести, а он, Арадан, еще ничего достойного не совершил.
Но отважный хитлумец был уверен, что подвига ему не миновать. А в ожидании счастливой случайности решил подстрелить толстяка Лоргана, дабы вастаки не забывали, что в Хитлуме они не хозяева, а держатся тут исключительно Морготовой милостью.
Место для засады Арадан выбрал с умом – дорога узкая, в проходе меж холмами, покрытыми лесом. Лорган, ясное дело, в одиночку даже на двор собственной усадьбы не выходил, а уж ездил только в сопровождении сотни воинов. Но на сей раз дорога вождю предстояла не такая уж и дальняя, собирался он к родичу на свадебный пир, и брал с собой охранников всего десятка четыре.
Понятно, что у Арадана среди земляков, прозябавших в вастакском рабстве, были осведомители – без этого нельзя. Не каждый человек способен полтора десятка лет в лесах ночевать, обняв вместо жены меч, не каждый и рискнет уйти на вольные земли. Но насолить чем-нибудь захватчикам желающих было много. Тем и держались партизаны столько лет, несмотря на все воззвания и обещания награды за поимку.
Он как раз осматривал лесок на склоне холма, когда вдруг почувствовал чье-то присутствие. Вастаков и орков он чуял на расстоянии – они боялись леса, и лес их не любил и выдавал треском веток и криком перепуганных птиц. Но за ним следили - а в здешних местах слежка могла означать стрелу в спину. Если он все-таки проворонил врага.
- Адан, - тихий певучий голос, - повернись…
Арадан вытер пот со лба. Голос мог принадлежать только эльфу, а эльф – это всегда свой, даже если это измученный беглец с рудников. Помочь если и не поможет, но никогда не выдаст.
Он повернулся и увидел эльда в плаще непонятного цвета. Между стволов деревьев плащ отливал серебром, возле кустарника взялся полосами зелени. В руках эльф держал лук с наложенной стрелой.
- Тебе повезло, - сказал он тихо, - тебя сложно перепутать с прислужниками Моргота.
Арадан это знал – вастаки народ мелкорослый, а он, как истинный хадоринг, вымахал таким же высоким, как и эльдар.
- Приветствую, - сказал он вежливо, - звезда осияла час нашей встречи, достопочтимый эльда.
- Не за одной ли добычей мы охотимся, достопочтимый адан? - сказал тот с улыбкой.
- Один жирный вастак, - сказал Арадан, - должен ехать этой дорогой с небольшим отрядом. Он оскверняет Хитлум своим дыханием.
- Предлагаю объединить наши усилия для того, чтобы воздух Хитлума стал чище, - посерьезнел эльда.
И хотя никогда Арадан не брал с собой на вылазку напарника, а тут почему-то согласился. И не зря, как выяснилось. Стрелял эльда как сам Оромэ-лучник – ни один выстрел мимо цели не прошел. Лорган погиб одним из первых, получив стрелу между глаз. Остальные же вастаки, выжившие после первого залпа, галопом помчали в обратном направлении, даже и не подумав прочесать лесистый склон холма. Зная, что они скоро вернутся с подмогой, Арадан предложил неожиданному союзнику побыстрее исчезнуть с опасного места.
На ночной стоянке, у костра в горной пещерке, человек представился собрату по оружию. Тот улыбнулся.
- Славное имя, - сказал, - был когда-то Марах Арадан, родоначальник Хадорингов. А меня зовут просто – Эрнис.
Арадан почувствовал, что краснеет. Хорош «лесной брат», больше чем полтора десятка лет на войне, а деву от юноши отличить не сумел. Хотя фигурка у лучницы была гибкая, мальчишеская, ну и опять же, маскировочный плащ…
Просто так просто, Арадан не стал расспрашивать. Захочет эллет – сама расскажет, какая беда ее погнала партизанить в одиночку. Может, бедняжка потеряла возлюбленного или родных. Впрочем, дева сказала коротко, что мать ее и брат в безопасности, под защитой фалатрим, а отец погиб в Нирнаэт. И что она ушла от родных, ушла, потому что давили ее кажущаяся безопасность и мирные занятия в виду сгущающейся Тьмы с Севера.
Арадан понял, что мысли у них с Эрнис одни и те же.
- Мой брат тоже так думает, - журчал как горный ручеек голос девушки, - но он… он наследник рода, ему пришлось остаться. Он – стяг, понимаешь? А я ушла.
Он понимал. Брат Эрнис, наверное, лорд, последний в роду. Его задача - беречь оставшихся в живых, потихоньку копить силы. А у его сестры не хватило терпения ждать.
- Иногда я и хочу вернуться, - говорила эллет, - когда очень устану от кочевой жизни. Но если я вернусь – то уйти снова будет намного труднее. Я и так сбежала тайком.
И Арадан, зачарованный звуками этого голоса, предложил деве остаться с ним и действовать вместе.
На зиму они оба ушли в Невраст. У Эрнис там, оказывается, был схрон – на островке среди болот. Единственным его недостатком было то, что далековато нужно идти до леса, где водилась дичь. Схрон был вырыт прямо в холме и хорошо замаскирован, на случай, если сюда забредут орки, которых в горах расплодилось немеряно. Девушке явно кто-то помогал – сама она была бы не в состоянии построить такое убежище. В полукруглой комнатке помещался очаг, деревянный помост для спанья – и больше ничего не было, кроме завораживающей красоты картин на стенах, вырезанных по дереву длинными одинокими вечерами. Арадан долго рассматривал их: очертания гор, озера, звери, птицы… Портрет эльда со странно знакомым лицом и соколом на плече. Под изображением было подписано тенгваром: «И в бездну падает звезда…»
Вел себя Арадан с Эрнис как хорошо воспитанный брат, особенно после того, как узрел тот портрет. Но близость девы, хоть и недоступной, привела к тому, что молодой адан начал ежедневно бриться, часто стирать в озерце одежду, собирать для украшения стен целые букеты из багряной листвы.
Такой зимы ему еще не приходилось переживать. Эллет могла говорить часами – видимо, истосковалась в одиночестве. Рассказывала она и о Барад-Эйтель, в которой, оказывается, выросла, пела под звон струн маленькой арфы сказания фалатрим о морских драконах. Говорила об отце, не называя имени. По ее словам, он был самым отважным, самым красивым, самым добрым. Арадан вспоминал своего отца, мать, сестру… и иногда ронял слезу на оружие, которое приводил в порядок.
Раз зашел у них разговор о Берене и Лютиэн. С радостью услышал Арадан, что Эрнис не одобряет поступок Тингола, который послал на смерть возлюбленного дочери.
- Мой отец никогда бы так не сделал, - сказала она.
- Твой отец не король Дориата, - улыбнулся Арадан, - королю, конечно, не должно понравиться, когда к его дочери сватается пришелец неведомо откуда. Вот я, например… И род мой не хуже Беорингов, и воин будто неплохой, а посватай я королевну – и ясно, что получу отказ.
- А это уже будет решать королевна, - засмеялась Эрнис.

А весной, когда Арадан возвращался с полеванья и нес кроме дичи своей подруге букетик подснежников, сорванный на проталине, вдруг увидел он перед их скромным жилищем эллет в платье невиданной красоты. Будто живые птицы взмахивали крыльями на нем, и словно птица, кружилась в танце девушка, разметав по плечам длинные черные волосы.
Он подошел к ней, протянул руку, и, когда ощутил в загрубелой ладони ее тонкие пальцы, то что-то перевернулось в его душе, и воскресла надежда.
Они не говорили о любви, но каждый чувствовал, как она растет в их душах, растет подснежником, пробивая лед. Арадан рискнул спросить о портрете – и Эрнис ответила коротко:
- Это мой отец… Мое сердце свободно.
Вскоре они вернулись в Хитлум, перебравшись через горы, и началась снова беспокойная жизнь – засады, перестрелки, погони. Арадан не один раз уговаривал эллет вернуться к родным, но она лишь качала головой, улыбаясь так, как тем весенним утром.
- Вот совершим с тобой великий подвиг, - говорила Эрнис, вспоминая то, что он ей рассказывал зимой, - и тогда уйдем на юг вдвоем.
Но подвиги, про которые слагают песни и помнят столетиями, редко посещают партизанскую жизнь. Зато смерть всегда ходит рядом – да и предательство тоже. Доверился Арадан, не подумав, полукровке, сыну аданет и вастака. А тот, соблазнившись наградой, которую наследник Лоргана даже увеличил, указал его людям горное убежище Арадана и Эрнис.

Они отстреливались несколько часов, экономя стрелы. Эрнис была ранена, но будто не чувствовала боли. Тень странной улыбки блуждала по ее лицу.
- Арадан, - сказала она, - стрелы скоро кончатся.
- Да, - вздохнул он, - но выход всегда есть.
- У нас за спинами пропасть – вот и выход. Но только, милый, ведь там нас разлучат навеки. Не дай Судье забрать меня.
- Но melde, - прошептал Арадан, - ты так любишь отца, а если уйдешь со мной по путям Эру, то никогда его не увидишь больше.
- Он поймет, - сказала Эрнис, - король Фингон простит свою дочь.
И засмеялась, увидев изумленное лицо любимого.
- Пойдем, - сказала, - дочь Астальдо не боится смерти.
Арадан поднял ее на руки, торопливо поцеловал, ибо враги уже карабкались на склон, и сделал шаг назад. Камень выскользнул у него из-под ног – и пришло страшное и прекрасное ощущение полета, последнее его ощущение в этой жизни.
Ни песен, ни легенд не осталось об этой паре, бесследно сгинувшей в горах Хитлума. И летописи скупо упоминают о дочери Фингона – то ли была она, то ли нет…
А где-то, в изукрашенных гобеленами Чертогах Судьбы, Арадан ступил в открытую дверь, ведущую на загадочные Пути людей, прижимая к себе возлюбленную. И никто не остановил его.

2.Название: Встреча среди руин
Размер: мини, 3101 слово
Персонажи: НМП
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Посланец Маэдроса и Маглора, пришедший в лагерь Эонвэ требовать Сильмариллы, встречает там своего родича...
Форма для голосования: #. fandom Silmarillion 2012 - мини "Встреча среди руин"

— Передай им, что право на Камни они утратили своими деяниями, самые страшные из которых — убийство Диора и разорение Гаваней.

Эонвэ говорил негромко, но его слова, казалось, слышал весь лагерь войска Валинора. Артанар стоял перед глашатаем Манвэ, чувствуя, что все взоры устремлены на него. Посланец Маэдроса и Маглора чувствовал себя в этом лагере более чем неуютно.

— Они должны возвратиться в Валинор и предстать перед судом Валар. Только по решению Манвэ я смогу отдать им Сильмариллы.

— Я слышал твои слова, Эонвэ, — Артанар поклонился. Он всеми силами сохранял безучастность, хотя это и было безумно трудно. — Я передам их лорду Маэдросу.

Это очень тяжело — повернуться и уйти, не замечая ничьих взглядов. Артанар пытался не смотреть на окружающих его эльдар, в каждом направленном на него взоре ему чувствовалось презрение. Да что они знают о жизни в Белерианде! Да, им удалось одержать победу, но разве не нолдор Белерианда подготовили эту победу? Разве они не заплатили за нее своими жизнями? А где вы, такие мудрые и такие сильные, были раньше? Почему позволили Морготу уничтожить Древа Света и убить короля нолдор? Почему не помогли нолдор уйти из Валинора, чтобы отомстить врагу? И теперь вы еще пытаетесь в чем-то нас обвинять? Не понимая, что мы были вынуждены совершить все то, что совершили?

И что же делать теперь? Ни в какой суд Валар Артанар не верил, это очередная отговорка. А нападать на лагерь Эонвэ не имеет смысла. Их слишком много. И если они сумели справиться с самим Морготом, что сможет горстка нолдор, измученных несколькими веками непрерывной войны?

Впрочем, ему не стоит об этом думать. Пусть решают лорды. Он передаст им слова Эонвэ, а они... может быть, они что-нибудь придумают?

Артанар шел, не глядя по сторонам, стараясь скорее покинуть лагерь, и когда его окликнули, сначала даже не понял, что это обращаются к нему. А когда понял — почти с враждебностью посмотрел на подошедшего, готовый к отпору.

Это был высокий черноволосый нолдо, одетый так аккуратно, словно не на войну вышел, а на пир в королевский дворец. Артанар хотел в самых изысканных выражениях, позаимствованных у смертных, объяснить незнакомцу, что разговаривать с ним не желает, но почему-то промедлил. Этот нолдо кого-то ему смутно напомнил.

Но ведь у него нет знакомых в Валиноре! Он родился уже позже, в Белерианде, в долгие годы затишья после первых победных войн. А о Земле Благословенной знает только по рассказам родителей и старшего брата. Вот кого напомнил ему этот незнакомый нолдо — брата, который пропал без вести за несколько лет до Браголлах. Впрочем, на кого бы он ни походил, это не повод задерживать Артанара, который торопится к своему лорду. И сейчас он все-таки скажет все, что думает...

— Как твое имя? — спросил незнакомец. — И как имена твоих родителей?

«Зачем тебе это знать? Шел бы своей дорогой, а я пойду своей», — хотел сказать Артанар, но вместо этого все-таки назвал имена родителей, сам удивляясь, зачем он это делает...

— Ну, здравствуй, — улыбнулся нолдо, — а я Ариндо, отец твоей матери.

— А... — Артанар хотел что-то сказать, но не смог.

Вот чего он не ожидал — так это встретить здесь своих родичей. Он привык терять — родичей, друзей, дома... но обретать еще не научился. Негде было.

— Скажи мне, где Сирилиндэ?

— Мама погибла... Вместе с отцом, в Дагор Браголлах, — Артанар старался оставаться спокойным. — А Арталин пропал за несколько лет до Браголлах, отправился в разведку и не вернулся... Я один остался.

Артанар замолчал. Вспоминать лишний раз о потерях не хотелось. И тем более не хотелось гадать, что случилось с братом, потому что если в пограничье эльда пропадает без вести, то либо он погиб и тело не найдено, либо... Об этом даже думать не хотелось.

Ариндо обнял внука за плечи и усадил рядом с собой. Артанар не сопротивлялся, хотя ему казалось, что все в лагере валинорского войска только и делают, что смотрят на него. Пора было идти... может быть, сказать, что он еще вернется, только передаст лорду Маэдросу слова Эонвэ, но уходить не хотелось. Артанар не знал, удастся ли ему вернуться, и если удастся — то как? Какое решение примут лорды? Возвращаться в Валинор? Отказаться от Камней? Или же — как тогда, в Дориате, в Арверниэн... Нет, этого не будет! Силы слишком неравны. И кроме того, ни у кого из них больше не достанет сил поднять оружие на эльдар.

— Вам тяжело пришлось здесь, — не то вопрос, не то утверждение. — Но теперь все кончилось. Теперь вы можете вернуться обратно в земли Амана.

Вернуться? Туда, где он никогда не был? А зачем ему эти земли? Здесь он родился, здесь он вырос, и сколько его товарищей заплатили своими жизнями за жизнь этой земли... А теперь и сама земля разрушается, и чья в том вина?..

— Если будет на то решение лорда Маэдроса — вернусь.

Ариндо грустно улыбнулся.

— Разве тебе хочется остаться здесь? Смотри, эта земля рушится, скоро ее совсем не станет... Неужели тебе не хочется увидеть Тирион, Валмар?..

— Я сказал — вернусь, если на то будет решение моего лорда, — повторил Артанар. Тон его не оставлял сомнений в том, что это слово — окончательное.

Тем не менее, Ариндо не понимал.

— А сам ты не принимаешь решений?

— Но ты же подчиняешься своему королю! — с ответным непониманием возразил Артанар.

— Подчиняюсь. Но свою судьбу я решаю сам.

Артанар все равно не понял. Что значит — «решаю сам»? По чьему решению валинорские эльдар пришли на войну? Не по своему собственному же! Им Валар приказали!

— А почему ты не ушел с моими родителями?

Ариндо ответил не сразу. Наверное, вспоминал момент ухода. Артанар много знал по рассказам и про тьму, спустившуюся на Валинор, и про Клятву, про битву в Альквалондэ... Но слышать — это одно, а присутствовать — совсем другое. В одном он не сомневался: если бы родился раньше, то не бросил бы своих родителей, ушел вместе с ними. Как брат, бывший тогда еще подростком.

— Наверное, потому, что не верил в то, за чем они уходили. Можно уйти из Валинора, но нельзя уйти от Валар. Они — стихии этого мира, они везде, даже там, где мы не видим их физически.

Артанар помотал головой:

— Тогда что же они не явились к нам на помощь? Сидели в своем Валиноре, где никакого Моргота и никаких опасностей!

— Вы сами отреклись от Валар, когда уходили. Я сам слышал, как посланец Манвэ предупреждал нолдор. Собственно, поэтому я и не ушел сам и отговаривал свою дочь.

«Зато если бы мама осталась, я бы не родился!» — подумал Артанар, но не сказал вслух. Как-то у него уже мелькала мысль: «лучше бы я не рождался вовсе», даже не один раз — после Нирнаэт, и еще раз сравнительно недавно, в Гаванях, когда он чуть не убил одного из своих друзей, защищая лорда Маэдроса...

Надо было прекращать разговор. Надо было встать и уйти, но почему-то не удавалось. Его там ждут... он может еще вернуться... если лорды не прикажут уходить далеко на восток. И он пойдет! Пойдет, несмотря на то, что хочется поближе познакомиться с вновь обретенным родичем.

Или не хочется? Чего родич еще наслушался за столько лет от Валар?

Артанар огляделся вокруг. Хотя ему до сих пор казалось, что все смотрят на него, на самом деле никто на него и не смотрел, как будто каждый день к валинорским нолдор приходят родичи из Эндорэ. А может, и правда, приходят... он не знает, что с другими эльдар. Кто-то ведь вернется, и кто-то, наверное, тоже обрел родичей. Только для них, для верных дому Феанаро, Валинор уже давно перестал быть реальностью, даже для тех, кто там родился. И о том, что в Валиноре могут быть вполне живые родичи, никто и не задумывался.

А вполне живые валинорские эльдар его и не замечали, бродили по лагерю, возвращались откуда-то, разговаривали между собой... До Артанара долетали обрывки реплик:

— Нет, Ансилмо, в ночную стражу с Лаурэ тебя нельзя ставить! Вы же опять заговоритесь о чем-нибудь возвышенном и забудете, где стоите!

— Когда это мы забывали? Я тогда вовремя поднял тревогу!

— Когда мы тех орков уже поймали, очень вовремя!

— Но ведь поймали же!

Стоящие неподалеку ваньяр рассмеялись, и Артанар сам поневоле улыбнулся. Ариндо, почувствовав настроение внука, перевел разговор на другую тему:

— Расскажи мне о себе. Я ведь совсем тебя не знаю.

— А что обо мне рассказывать? — смутился Артанар. — Я воин лорда Маэдроса. До Браголлах был в одном из пограничных отрядов, потом мы обороняли Химринг, пока не пришлось его оставить...

— И это все, что ты можешь о себе сказать?

— А что еще говорить? — нолдо искренне не понимал. — У нас не оставалось времени и сил ни на что еще. Даже в мирные времена надо было готовиться к предстоящим битвам. Мы пришли сюда сражаться с Морготом, а не наслаждаться покоем.

Ариндо покачал головой:

— Наслаждаться жизнью — это нормально, а война — как раз нет. Но ты это поймешь, только если вернешься в Валинор со мной, там я смогу объяснить тебе намного лучше, чем здесь. Неужели ты не знал ничего, кроме войны? И никого не любил?

Артанар смутился еще больше. Родич как будто знает, о чем спрашивать и как больнее ранить. Или у них в Валиноре это по-другому называется?

— Была одна девушка в Хитлуме... — произнес он после длительной паузы. — Я встретил ее перед войной, перед Нирнаэт Арноэдиад, когда приезжал в Барад Эйтель в свите Маэдроса. Мы хотели встретиться после войны... а потом я узнал, что она погибла...

«А может, оно и к лучшему», — продолжил Артанар про себя. У девушки мать из синдар, что бы она сказала?

— Мне жаль, — тихо и сочувственно сказал Ариндо.

— Что мне еще оставалось делать? После того, как мы все потеряли...

Ариндо погладил внука по волосам. Артанар покорно принял ласку, хотя ему показалось, что вот еще немного — и он заплачет. Плакать недостойно воина нолдор! И вообще, ему пора идти...

— Мне бы не хотелось потерять еще и тебя...

Артанар наконец-то решился:

— Прости, я... мне нужно идти. Я вернусь, обязательно! Передам слово Эонвэ лордам и вернусь!



Дойдя до лагеря, Артанар уже убедил себя в том, что родич ему померещился, равно как и обещание вернуться. Уж больно тяжела была дорога, даже для привычного ко всему воина. Сколько он отсутствовал — часа два, ну, три, не больше. А за это время появилась одна скала, исчезла одна река, переместившись куда-то вправо, ближе к лагерю валинорского войска, и образовалась глубокая трещина. Внутри трещины разгоралось подозрительное зарево. Артанар прикинул расстояние до противоположного края и решил не рисковать, а пойти в обход. В обход — значит лезть на скалу, другой дороги не было. Пока он лез, пока спускался, произошедшее в лагере валинорских эльдар отдалялось все больше и больше, переставая быть реальностью. Вот она реальность — разрушающаяся земля, горстка измученных нолдор, все, что осталось от некогда грозного войска сыновей Феанаро... А сыновья Феанаро его ждут, а он позволил себе непозволительную роскошь задержаться. Не болтал бы там ни о чем со всякими тирионскими нолдор - может и успел бы перепрыгнуть через расщелину и не пришлось бы карабкаться на скалу, похожую на скалы Тангородрим. Интересно, как теперь возвращаться обратно в лагерь? И пройдет ли тут лорд Маэдрос? Тут двумя руками попробуй удержись, а одной вообще непонятно как.

Он ожидал упреков, но их не было, наоборот, товарищи обрадовались его возвращению. А как было иначе — надо радоваться, что вернулся, а то недавно двое под обвалом погибли, не смогли откопать. Артанар сам пытался, но сверху посыпались еще камни, и пришлось срочно отходить. Те, валинорские, наверное, под обвалами не гибнут, у них майар есть, они такого не допустят.

Лорд Маэдрос тоже ничего не сказал по поводу позднего возвращения. Выслушал все, что передал ему Артанар, ничем не показывая свое отношение к словам Эонвэ. Как будто ему сообщили что-то обыденное, вроде отсутствия происшествий в последнюю стражу.

— Это все? — спросил он безразличным тоном.

— Да, — Артанар поневоле ответил так же безразлично, хотя очень хотелось спросить, что лорд думает и что собирается делать. Но такой возможности ему просто не оставляли. Уж в чем-в чем, а в выражении лица лорда Маэдроса его дружинники хорошо разбирались. Если захочет, сам что-нибудь скажет.

Но он ничего не сказал, а повернулся и отошел. К самому краю их лагеря, где его ждал лорд Маглор. О чем они говорили, Артанар, разумеется, не слышал. Он сел у костра, отказался от предложенной порции еды и смотрел в огонь, ни о чем не думая. Его пытались спросить, что он видел в валинорском лагере, но он молчал, совсем как лорд. Только когда ожидание вконец уж измотало, ответил невпопад:

— Сейчас туда, наверное, уже не пройти, там трещина глубокая, и пламя внутри, я лез в обход через скалу.

— До нас она не доберется? Не пора ли опять лагерь переносить? — забеспокоились вокруг.

Но Артанар опять уставился в огонь и ничего не ответил. Все равно, переносить лагерь они если и будут, то только с разрешения лордов, а те все еще разговаривают. Не могут на что-то решиться. На что?

Лучше бы и правда, перенесли лагерь куда-нибудь далеко на восток. За Эред Луин. Где нет никаких валинорских нолдор, майар, Сильмариллов и неразрешимых вопросов.

Все ждали решения лорда Маэдроса, но почему-то не сразу заметили, как он подошел. Наверное, потому, что он сразу не заговорил, а стоял и смотрел на огонь. И потом негромко сказал:

— Мы с Макалаурэ уходим. Вы остаетесь здесь до утра. Утром вы вольны идти, куда хотите, я освобождаю вас от клятвы верности.

Артанар вскочил на ноги.

— Лорд Маэдрос! Дороги в окрестностях опасны, позволь сопровождать вас!

— Мы доберемся сами, — голос был предельно холоден, а выражение лица лорда ничего хорошего не обещало.

Но Артанар все никак не мог успокоиться:

— Когда я уходил, не было столь глубокой трещины, которую мне пришлось обходить, когда возвращался! Дорога меняется ежечасно!

Маэдрос чуть улыбнулся.

— Если дорога ежечасно меняется, то зачем нам проводник? Мы пойдем, так же как и ты, разведывая дорогу.

— В темноте?

— Нам приходилось идти и в темноте.

Верно. Приходилось. И не только в темноте, но и в постоянной угрозе от рыщущих по лесам орков, волков и прочих тварей. Сейчас хотя бы их нет...

— А нам что делать? — спросил кто-то из сидящих в стороне от костра.

— Что хотите. Уходите на восток или же отправляйтесь в Валинор, как пожелаете. Вас там примут, — добавил Маэдрос после паузы и отвел взгляд. Немного подождал, не будут ли еще вопросы... но все молчали, и Маэдрос отошел к стоящему неподалеку Маглору. Еще немного — и они пропали из виду, растворились в темноте.

— Они пошли в валинорский лагерь? — спросил сидящий рядом с Артанаром Торонвэ.

— Думаю, что да.

— Но почему без нас? Возвращаться — так всем.

— Я не думаю, что они вернутся, — тихо сказал Артанар. — Я пойду за ними.

— Но лорд приказал оставаться до утра здесь!

— Значит, я ослушаюсь его приказа. Все равно он освобождает нас от клятвы верности.

— И что ты им скажешь?

— Они меня и не заметят. Если только им не будет угрожать опасность. А тогда и упрекать будет не за что.

В том, что его не заметят, Артанар и не сомневался. Сотня лет на пограничье и еще больше — непрерывной войны научили многому, в том числе пробираться незаметно и в темноте.

— Они хотят взять Сильмариллы силой? — догадался Торонвэ. — Вдвоем?

— А ты бы пошел?

— Нет. Хватит с меня Гаваней.

— И с меня, — поддержали другие.

— Вот поэтому они и приказали нам оставаться.

— Но ты уходишь?

— Я же сказал — меня не заметят!

Его и вправду не заметили — хотя бы потому, что было некому. Маэдрос и Маглор ушли вперед, Артанар не видел их за нагромождениями скал и камней. Но знал, что они впереди, и это чувство помогало обходить препятствия, которые он с таким трудом преодолевал днем. Трещина с тех пор расширилась еще больше, и жар от нее чувствовался за несколько шагов. Но на этот раз обходной путь оказался проще, второй раз всегда легче дается.

Артанар даже не думал, что собирается делать. Помочь лордам отобрать камни? Помочь валинорцам их защищать? Они в помощи не нуждаются, у них майар. Попробовать уговорить? У Маэдроса и Маглора это куда лучше получится. Или уговорить лордов остановиться? Это в лагере надо было делать, а там даже заговорить об этом не получилось. Так что лучше не думать, а идти. И думать только о дороге. А то и в речку недолго свалиться.

Благополучно миновав речку, Артанар очутился на краю валинорского лагеря. Какие-то фигуры стояли у крайних шатров, но он прошел незамеченным — что такое валинорские эльдар против химрингского разведчика! Никого не видно, неужели он ошибся? Или пришел слишком рано?

Артанар направился к центру лагеря, туда, где днем он разговаривал с Эонвэ. Наверное, Сильмариллы там. И если он опередил лордов... ну, значит, он повторит судьбу собственных товарищей в Гаванях, что пошли против своих же. Или не повторит, если не достанет сил.

Он не успел. Раздался чей-то крик — не иначе, как от того самого шатра, полыхнул свет, издали было не понятно, факелы или все же тот самый свет... Валинорские эльфы, какими бы мирными и не знающими трудностей войны их ни считали, по тревоге поднимались быстро. И, подбежав к шатру, Артанар оказался посреди толпы. И увидел тех, за кем шел сюда. Они стояли вдвоем, в центре толпы, и держали в руках по Камню, и в свете Сильмариллов их лица было совершенно не узнать. Артанар даже испугался, хотя до этого каким только своего лорда не видел. Сильмариллы он тоже никогда не видел и не знал, каким должен быть их свет. Почему-то не оставляло чувство, что не таким. Не слепящим. Он даже рукой глаза прикрыл — не то от света, не то, чтобы лорд не заметил. Но он, наверное, и не заметил... Он ничего не замечал — только Камень в левой руке. А валинорские эльдар стояли вокруг — и молчали. Но каждый держал руку на мече. Даже Артанар схватился — на всякий случай. А у шатра, где хранились Сильмариллы, лежали неподвижно два тела, и не было видно — кто.

Если в лагере своих разговор с внезапно обретенным родичем как-то отошел на второй план, то сейчас, наоборот, Артанар как будто увидел Ариндо перед собой. Кто сейчас стоял на страже? Неужели...

Но к шатру было не подойти и не разглядеть ничего из-за света проклятых Камней.

Терять Артанар уже привык. Но сначала обрести, а потом потерять было слишком тяжело для одного нолдо. Хватит с него уже потери лорда, в которого он так верил.

Сыновей Феанаро так и не тронули. Просто стояли вокруг и смотрели. Если бы захотели убить — убили бы. А может, свет Камней заставил валинорское войско чуть расступиться?

Артанар хотел направиться вслед за лордом — неизвестно, зачем, не заставит же он отдать Камни! Просто надо было что-то сделать. Его здесь, кажется, и не узнал никто, а если и узнал, то виду не подал. Действительно, зачем им какой-то нолдо, который еще и ни на кого не нападает.

Артанар почти вырвался из круга... и тут кто-то коснулся его руки. Он обернулся... и чуть не упал.

— Ты вернулся, я рад, — сказал Ариндо.

— Я вернулся, — повторил Артанар. — И я отправлюсь с тобой в Валинор.

Он кинул взгляд туда, куда удалились сыны Феанаро... но даже свет от Камней куда-то исчез. Наверное, за ближайшей скалой. Только полыхнуло где-то зарево, и все. Наверное, та самая трещина. Маэдрос ее уже видел, так что случайно не оступится.

Артанар посмотрел в сторону центрального шатра... теперь уже можно было разглядеть тела убитых стражей. Кто-то из ваньяр, может быть, даже те самые, чей разговор он слышал днем.

— Я так боялся, что это был ты... — сказал он тихо.

— А я боялся, что ты придешь отбирать Камни, — признался Ариндо.

— Нет, хватит с меня. И со всех остальных тоже, — Артанар посмотрел на родича. И снова повторил: — Я возвращаюсь с тобой. Я буду учиться жить заново.

3. Название: Начало
Размер: мини (1217 слов)
Пейринг/Персонажи: Майтимо (Маэдрос), Финдекано (Фингон)
Категория: джен
Жанр: флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: Дружба Маэдроса и Фингона началась еще во времена Полудня Валинора. А как она началась?
Примечание: Даты рождения Маэдроса и Фингона неизвестны и, хотя Маэдрос, пожалуй, должен быть намного старше, автор взял на себя смелость сделать героев почти ровесниками.
Форма для голосования: #. fandom Silmarillion 2012 - мини "Начало"

Мальчик вышел из дому рано, еще в Час Смешения Света. Матери он сказал, что пойдет в горы и та кивнула, выдав сыну несколько лепешек и яблок, завернутых в большие листья. Это вместе с легкой, но крепкой веревкой и составляло весь его груз.

Он спускался по хрустальным лестницам города, иногда задевая рукой колокольчики на перилах, которые отвечали ему нежным звоном. Свет Лаурэлин отражался в хрустале золотыми бликами. Подул легкий ветер, колокольчики зазвенели, а несколько небольших зеркал, подвешенных в ветвях деревьев, стали раскачиваться, пуская вокруг солнечные зайчики. Мальчик почувствовал сзади легкое движение и обернулся. Белый котенок бросился вдогонку одному из зайчиков и остановился в недоумении, ощутив под лапами лишь теплую пустоту. Мальчик улыбнулся, махнул рукой озадаченному зверьку и отправился дальше.

Выйдя за ворота, он оглянулся на каменную громаду за спиной. Теперь холм заслонял свет еще не полностью раскрывшихся цветов Лаурэлин, и в тени было сыро и прохладно. Мальчик слегка передернул плечами. Впрочем, ему было не привыкать. Полный год Валар он жил вместе с родителями на далеком севере Амана, там, где свет Дерев был почти не виден, и лишь крохотные звезды освещали пустынную землю и снега гор. Мальчик любил горы, любил их величавые громады, шершавый камень под ногами, зеленые кустики, укоренившиеся в широких трещинах, белые полоски водопадов, таинственные зевы пещер…

И здесь, в Тирионе, он первым делом принялся обследовать окружающие горы, сначала – самые близкие к городу, потом – все дальше и дальше. Мальчик приносил отцу куски камней и тот рассказывал, какая эта порода, и какие металлы или самоцветы можно добывать в этом месте. Несколько дней назад мальчик набрел на пещеру, где, по всем признакам, должны были водиться рубины, и теперь хотел попытать счастья. Он огранит камни (с помощью отца, конечно), сделает из них ожерелье и подарит маме. А что взять для самого ожерелья? Нет, серебро точно не подойдет, лучше золото…

Углубившись в размышление, мальчик вздрогнул, когда с небес донесся далекий клекот. Он поднял голову и увидел огромного орла, парившего недалеко от снежных, ярко-белых в свете Лаурэлин, вершин. Слуга Манвэ не торопился, летая кругами – то ли охотился, то ли просто наблюдал за горами и теми, кто по ним путешествует. Некоторые из эльдар, встретив орлов, приветствовали их, как других майяр, но мальчик этого делать не стал. Просто опустил взгляд и пошел дальше.

По дороге он засмотрелся на небольшой водопад, который падал с ровного камня так, что был похож на настоящее стекло. Мальчик попробовал заглянуть за него, чтобы посмотреть через водяное окно наружу, но только ударился головой о камень, к счастью, не очень сильно, а кроме водяных брызг прямо в глаза ничего не увидел. Помотав мокрой головой, он отошел от красивого, но коварного водопада и продолжил свой путь.

Свет померк, потому что мальчик углубился в неширокое ущелье. Стены постепенно смыкались, ущелье заканчивалось тупиком. В горах Пелори не существовало проходов, кроме Калакирии. Но Калакирия была далеко, а это место никак не называлось. Просто Ущелье и все.

Но про себя мальчик называл его «Рубиновое Ущелье». Может, он найдет целую друзу камней! Вот другие ученики отца удивятся, а сам он похвалит…

Размечтавшись, мальчик чуть не налетел на большой камень. Странно, в прошлый раз его здесь не было… Он поднял голову – пещера располагалась на высоте не менее четырех фарлонгов – и обомлел: почти все выступы, по которым он в прошлый раз забирался в пещеру, отломились и валялись на земле. Что здесь произошло? Небольшое землетрясение? Огромный зверь? Эльдар?

В темном зеве пещеры ему почудилось движение и мальчик замер. Все-таки, кажется, зверь. А у него даже лука нет, только небольшой нож на поясе… Проклятье! Вот тебе и ожерелье…

Но фигура, показавшаяся в полутьме на краю пещеры, вовсе не была звериной, напротив, напоминала эльда. Смутно белело лицо, цвет волос в темноте разглядеть не удавалось, только что-то сверкало в прическе.

- Эй, ты кто? – закричал мальчик. – Ты как туда попал? Это моя пещера! И почему… не слезаешь?

Последние слова он произнес тихо. Понятно же, почему не слез. По отвесной скале, где нет выступов, не больно спустишься.

- Почему это пещера сразу – твоя? – другой эльф возмутился так, что даже не назвался. – Может, ты ее вырубил?

Голос был совсем юный, мальчишеский, да и ростом эльф не вышел. Мальчик решил, что незнакомец не старше его самого, а то и младше.

Досада от крушения всех планов смешалась с любопытством и желанием помочь. Интересно, сколько он там уже сидит?

- Эй, а у тебя разве веревки нет? – крикнул он. – Уже бы давно спустился…

- Нет, - ответил мальчик из пещеры. – Забыл.

- А что случилось со скалой? В прошлый раз я забрался сюда по выступам…

- Я сюда залез вчера, - голос пещерного пленника звонко разносился в воздухе, - а выступы были мокрые и у меня под ногами все раскрошилось… Так я здесь и оказался.

- А звать на помощь не пробовал?

- Не захотел. Отец рассердится, мама будет волноваться…

- Я тут орла Манвэ недалеко видел, - мальчик уже почти знал, что ему ответят, но все же хотел спросить, - его почему не позвал?

- Сам хотел справиться, - голос сверху стал тише – пленник пещеры не то стыдился своей слабости, не то не хотел, чтобы орел его все же услышал. – Да только самому не получилось, уже пробовал, чуть не сорвался…

- Так, - досада почти утихла, заслоненная новым знакомством и обещанием приключения. Тем более, мальчик в роли спасателя чувствовал себя умнее и сильнее, и это наполняло его гордостью. Веревка-то у него была, только как ее забросить наверх? С луком было бы проще всего, только лука нет… Можно и по-другому – привязать веревку к подходящему камню, только вот сможет ли он добросить камень до пещеры?

Мальчик нашел подходящий плоский камень и крепко привязал к нему веревку.

- Эй, ты, там! Отойди, я сейчас тебе камень с веревкой брошу!

Неясный силуэт отступил вглубь и стал невидимым. Пещера была большая, с каменными выступами, и ее пленнику ничего не грозило, если уж он не совсем глуп.

Мальчик размахнулся и бросил камень вверх. Он не долетел до пещеры несколько футов и упал обратно. Мальчик вновь прицелился и вложил в бросок все свои силы – и на этот раз успешно.

Веревка дернулась и поползла вверх. Вскоре пещерный пленник уже спокойно спускался вниз, и не прошло и ста пятидесяти ударов сердца, как он оказался на земле.

- Спасибо, - незнакомец сверкнул зубами в улыбке и забросил черные косы, перевитые золотыми нитями, за спину. – Меня зовут Финдекано.

***

- А меня – Майтимо, - спаситель шепнул веревке заветное слово, и она мягкими кольцами упала на землю.

- Подожди-ка, - сказал он, медленно сворачивая веревку кольцами. – Финдекано… сын Нолофинвэ Финвиона?

- Верно, - черноволосый стоял, глядя на своего спасителя снизу вверх – он был явно младше и меньше ростом. – Имя «Майтимо» мне тоже знакомо…

Майтимо нахмурился – он сразу же вспомнил все презрительные слова отца о «сюсюкающих родичах», о «выскочках, желающих занять наше место» - дочерях и сыновьях Индис. Даром, что ли, отец даже не желал знакомить детей с их двоюродным братом… Конечно, рано или поздно это бы случилось, но, кажется, Феанаро считал, что лучше бы попозже. И немного просчитался.

Финдекано тоже помрачнел. Возможно, ему вспоминались похожие разговоры – только уже от собственного отца.

Они смотрели друг на друга исподлобья, Майтимо даже непроизвольно сжал кулак…

… И тут же почувствовал себя донельзя глупо. Только что спасти двоюродного брата от опасности – и тут же расходиться в разные стороны, будто они друг друга знать не знают – это было как-то… неправильно.

Он осторожно улыбнулся – и черноволосый Финдекано сделал то же самое.

Вместе мальчики направились прочь из темного ущелья.

Семена ненависти увяли, не успев вырасти в древо раздора.

4.Название: Случайная встреча
Размер: мини (1238 слов)
Пейринг/Персонажи: Белег/Аредэль, Тингол, оригинальные персонажи.
Категория: гет
Жанр: романс
Рейтинг: G
Краткое содержание: Когда леди Аредэль попыталась проехать через Завесу, защищавшую Дориат, ей указали объезд. А если бы ей встретился эльда, который имел право принимать решения, если бы ей и спутникам позволили проехать через Дориат?
Примечание: АU

И так как переубедить ее не удалось, они повернули на юг и попытались войти в Дориат. Но стражи не впустили их, ибо Тингол не потерпел бы, чтобы нолдор — кроме его родичей из рода Финарфина — проникли за Завесу, и менее всего друзья сыновей Феанора. Потому стражи границ сказали Аредэль: «В земли Келегорма, куда стремишься ты, дева, нельзя проехать через владения Тингола; придется тебе объехать Завесу Мелиан с севера или с юга. Быстрейший путь — по тропе, что ведет на восток от Бритиаха через Димбар и вдоль северных границ Дориата, пока не минует моста через Эсгалдуин и не приведет в земли за холмом Химринг. Там, как нам известно, и живут Келегорм и Куруфин, и, возможно, ты отыщешь их. Но путь этот опасен»
Дж.Р.Р.Толкин, "Сильмариллион". Перевод Н. Эстель.

Белег проверял пограничные посты. Конечно, Завеса Владычицы хранила Дориат, но все же долг велел лично следить за тем, чтобы лучники полагались лишь на собственные силы. Подъезжая к очередной заставе, он услышал голоса, среди которых явно был один женский.
Куталион вышел на поляну за Завесой, и взгляду его предстала странная сцена: четверо всадников — по виду нолдор — среди которых была очень красивая девушка, о чем-то спорили с его синдар, которые при виде командира вытянулись, и начальник поста доложил:
— Лорд Белег, эта леди со своими спутниками стремится в земли Келегорма, сына Феанора, и просит позволения проехать через Дориат.
Белег был более чем удивлен — запрет Тингола был известен всему Белерианду. Кто же они?

— Кто ты, дева, и кто твои спутники?
— В моем народе принято, чтобы первым представился мужчина! - звонко ответила красавица-нолдэ.
— Госпожа, ты здесь не на своей земле, ты просишь помощи, - Белег был спокоен, но тверд. Не стоило братоубийцам напоминать об учтивости!
— Тем не менее, я назовусь. Мое имя Белег Куталион, я командую лучниками и пограничной стражей Дориата.
— Аредэль Финголфиниэн, дочь Короля нолдор. Мои спутники — дружинники моего брата, лорды Пенголод, Салгант и Артанэр.

Белег задумался на минуту. Дева явно теряла терпение — похоже, она не привыкла просить и ждать. Да, приказ короля Тингола был весьма недвусмыслен — никому, кроме его родичей из дома Финарфина, не было хода за Завесу. С другой строны, отпускать четверых — среди которых женщина — через Эред-Горгорот было бы преступлением... Белег привык принимать решения и брать на себя ответственность.
— Никто не может пересечь границу Дориата без позволения государя Элу или королевы Мелиан. Я отправлюсь в Менегрот, вам придется ждать здесь. Если не желаете — есть другой путь. Кружной. Но проходит он по таким опасным местам, что я не избрал бы его без крайней нужды, - Куталион помедлил мгновение и добавил, - я просил бы тебя, госпожа, не рисковать понапрасну.
Девушка вскинула голову, намереваясь спорить, но один из спутников что-то зашептал ей на ухо. Та выслушала без удовольствия, но затем обратилась к синда:
— Хорошо, лорд Белег, мы подождем.

***

Тингол, как всегда, был рад видеть своего друга и соратника. Правда, он не ждал Белега так рано, тот не очень любил каменный Менегрот и предпочитал бывать там как можно меньше, а в лесу — как можно дольше. Вероятно, случилось что-то, о чем командир пограничников счел нужным доложить лично.
— Приветствую, государь!
— Рад видеть тебя, друг. Садись и рассказывай. Что-то случилось?
Белег, однако, остался стоять.
— Государь. Я приехал с сообщением и просьбой. К северной границе подъехал небольшой отряд нолдор. Их четверо, одна из них — девушка, они направляются в земли Келегорма, сына Феанора. Просят позволить им пересечь Дориат. Прошу и я тебя: позволь им это. Эред Горгорот слишком опасен, и даже врагу я не пожелал бы такой дороги.

Сказать, что Тингол был удивлен — значит ничего не сказать. Последовало минутное молчание. Лучник стоял, чуть склонив голову, но сама покорность позы говорила об уверенности в своей правоте. Затем король заговорил:
— Что ж... Эред Горгорот пугает даже слуг Врага, а я уже сказал, что не откажу взывающим о помощи. Но скажи мне по правде, друг мой — эта девушка, кто она? — Тингол не спросил, красива ли незнакомка, Белег слишком плохо скрывал свои чувства.
— Леди Аредэль, дочь их короля, Финголфина Финвиона.
Элу тихо ахнул. Этого только не хватало! Своего друга государь Дориата знал хорошо и понимал, что тот не отступится. Но в то же время понимал, что не вправе указывать Белегу.
Вслух он произнес лишь:
— Что ж, пусть так. Я позволю им пройти этими землями, а обратно ее, вероятно, проводят родичи, так что наша помощь не потребуется. Только я ставлю два условия...

***

Нолдор уже начали проявлять нетерпение, хотя Куталион вернулся так скоро, как только смог. Он объявил приговор короля:
— Государь позволил вам пересечь границу Дориата, но с одним условием, госпожа, точнее, с двумя: во-первых, вас будут сопровождать до границы наши воины. И во-вторых, твои спутники отдадут оружие и при расставании получат его обратно.
Было совершенно очевидно, что леди нолдор эти условия не по душе, да и спутникам ее тоже. Тем не менее, решение было принято:
— Хорошо, лорд Белег, мы принимаем ваши условия.
По ее знаку мужчины протянули дориатрим свои мечи, луки и кинжалы. Куталиону подвели коня, и он легко взлетел в седло.
— Я сам провожу вас. Вы трое отправитесь с нами, остальные будут здесь, — это уже относилось к его воинам.

***

Белег больше любил ходить по лесу пешком, чем ездить, но сейчас он практически не замечал красот любимых мест. Все его внимание поглощала прекрасная спутница. В начале Белая Леди держалась холодно-отстраненно, но постепенно они разговорились. Белег рассказывал о лесах — она была охотницей и лучницей, так что они быстро нашли общий язык — а гостья поведала о жизни за Морем... Что-то Белег уже слышал от родичей короля, но многое было в новинку. Хотя ему просто нравилось слушать голос девушки, что бы она ни рассказывала.
***

Наступил вечер, и по приглашению Куталиона путники решили заночевать в небольшом охотничьем домике. Дева настояла на том, чтобы лечь под звездами. «Я слишком долго жила в каменном городе, я соскучилась по запаху травы и шелесту дубравы!» Белег тоже остался снаружи, потому что и для него не было крыши милее, чем звездное небо. И еще полночи они проговорили, глядя на звезды — Белег рассказывал о том, какой была эта земля до Солнца и Луны, когда телери только-только перевалили через Синие Горы... И о том, как в темном лесу Нан-Эльмот встретился государь Элу Тингол с майей Мелиан, и как они полюбили друг друга... Теперь же, говорил Белег, тот лес накрыла тень Врага. Впрочем, где нет этой тени, разве что Завеса пока непроницаема для Зла.
***

На следующий день, уже после полудня, они добрались до границы.
— Благодарю вас, синдар, особенно же тебя, лорд Белег — за интересную беседу, - девушка улыбалась вежливо, но словно ждала чего-то, — и передайте так же благодарность вашему королю.
Куталион склонил голову:
— Часы в твоем обществе, госпожа, пролетели как удары сердца. Надеюсь, наша встреча была не последней?
Аредэль посмотрела в глаза лучнику и протянула ему руку:
— Не последней. Обещаю.
Белег осторожно сжал маленькую руку эльдэ, а потом вдруг на мгновение поднес к губам.
— Благодарю тебя, - тихо сказал он и добавил, уже громче: - Счастливой дороги! Да осияют звезды ваш путь!

***

Аредэль не застала кузенов в их замке, их дружинники сказали, что лорды уехали. Девушку приняли, как дорогую гостью, она какое-то время прожила в Аглоне, но вскоре стала отчаянно скучать. И все чаще вспоминался ей тот спокойный, сдержанный синда и ее прощальное обещание встречи...
Ар-Фейниэль прогостила в крепости сыновей Феанора немногим больше двух недель и решила — нет, не вернуться домой, поехать на охоту. В первый раз в жизни гордая Нолофинвиэн лгала себе. Она ехала исполнять данное слово.

***

С утра Белега словно какая-то сила вела к границе — туда, где совсем недавно он распрощался с леди Аредэль. Куталион даже не удивился, когда услышал вдалеке звонкий серебряный рог. Было ли это чудо, из тех, что случаются порой в жизни каждого, вела ли их Судьба или их сердца — про то не знал ни один. Но так или иначе, а в тот день они встретились вновь.
Пока нолдор из свиты королевны разговаривали у костра, на котором жарился великолепный олений бок, Белег и Аредэль отошли к ручью неподалеку. Как часто бывает в таких случаях, разговор был ни о чем — и в то же время полон смысла, ясного только им двоим. Но вот эльда понял, что настала пора говорить, потому что третий раз Судьба не пошлет случай.
— Госпожа моя, я не встречал никого прекраснее тебя. Всю свою жизнь я был лишь воином, но ты перевернула мой мир, и отныне в нем есть светоч. Я люблю тебя, красавица-нолдэ.
Девушка ничего не ответила, лишь положила руки на плечи Куталиону. Все сказали ее глаза.

Часть 2